Отделяя тебя от двойника постоянно,
Я правду говорю, как Вашингтон.*
И когда царица требует злым сопрано:
«Кто всех милей?», я неслышно отвечу в тон:
«Красота, Вашa Светлость, бельмо в глазу, тем упорнеe
Очевидец себя обманывает. Тогда как Правда,
Согласно киномагнатам из Калифорнии,
Это – джин и вермут, бутафория и бравада,
Или хмель повторных выжимок из Veritas,**
Которые хлещут в Гарварде. Что-то видит
Астроном в зеркале телескопа. Отраженье анфас
Путает с конной статуей жеребец-политик.
Правда есть и в Баховских фугах тоже,
В их инверсной мелодике, в рукописях Леонардо,
Чей проворный, справа-налево, секрет одолжен
У иврита давным-давно, и с тех пор стандартно
Служит каллиграфам. Очередной Луи
С ней, возможно, сталкивался в Версальских
Коридорах . Избегает она уверенного Q E
D*** геометра; но проворачивается, касаясь
Неба, потом земли, и так без конца, кружась,
Представленное Саквиллем в Зеркале для властей,****
Чертово Колесо, на ум приводя ужасный,
Механизм бессердечной Судьбы, и с ней
Хлесткий лещик вещи в себе. А все ж веселье
Дерзко растворяет плоть в зеркалах кривых,
В пароксизмах смеха. Не так, как в «Daily
Mirror», где видят нью-йоркцы себя самих.
Вот когда никого вокруг, я всего правдивей,
Времени, как до грехопаденья, отсчет не начат,
Некого утешать, что, мол, всех красивей,
Только стена напротив, но та – не плачет.
Свет, конечно, тускнеет и наступают тени.
Я фиксирую что реостатом накрутят сутки:
Нарастание яркости, неизбежно ее паденье,
С некалиброванными оттенками серого в промежутке,
И в один из них -- безутешный, свинцовый,
Как зимние вечера, чьи края зависли
Дальше мглы – в его тона впрессован,
Сумрак, в котором сокрыты смыслы».
* Вашингтон, как и Владимир Ильич, был очень честным ребенком, это есть во всех школьных учебниках.
** Veritas – в гербе Гарвардского Университета.
*** QED -- Quod erat demonstrandum - ч.т.д., что и требовалось доказать
**** “A Mirror for Magistrates”-- собрание нравоучительных историй 16-го века о падении предержащих властей, и конкретных представителей.